- Сэр, я...
- Да ладно тебе уже! Зови Дэном,- криво усмехнулся он. - Тебе так, наверняка привычней будет. Я не знаю почему, но у меня именно такое чувство.
- Хорошо... Дэн,- сказал я и, скопировав его усмешку, продолжил: - Когда-нибудь, я обязательно расскажу всю свою историю. Ну а сейчас. Тебе будет достаточно обещания и... знания, что Гермионе я не желаю ничего плохого? Если что, то она знает в подробностях о замеченных тобой странностях, и это её не останавливает и не пугает.
- Зачем тебе это нужно, Гарри?- спросил он, наливая себе ещё одну порцию.
- В каком смысле, Дэн?- спросил я.
- Эта помолвка! И зачем. Тебе. Моя. Дочь?!- раздельно и как будто вбивая слова произнес он.
- Помолвка...- в противовес ему тихо и задумчиво начал говорить я. - Помолвка, Дэн, не мне нужна... вернее и мне тоже, но в первую очередь именно Гермионе...
Немного подуспокоившись, Грейнджер всё же выслушал все мои аргументы, но было очень заметно, как он не хочет "отдавать" мне свою дочь. Но в этом разговоре я на такое и не рассчитывал. Основная "ударная сила" за Гермионой. Она ещё в самом начале всей эпопеи заявила, что возьмёт процесс убалтывания отца в свои руки и легкомысленно отмахивались фразами, типа: " - Никуда он от меня не денется!" и " - Пусть только попробует!" Мне тогда его заочно даже жалко стало.
В итоге, мы как-то с ним даже разговорились, так, ни о чём, просто "за жизнь" и я с удивлением и осознанием только тогда понял, что мне вот этого общения, очень не хватало всё время, после событий в Тайной Комнате. Мне просто до ужаса не хватало общения со сверстником, как бы глупо не звучала эта фраза. Пусть я и тринадцатилетний мальчишка, хоть и выглядящий более взросло, но внутри-то, я даже старше сидящего рядом мужчины. У меня крёстный, мой, практически, антипод - взрослый мужик с сознанием пацана, с шилом в заднице и ветром в голове. Никак не хочет становиться солидным главой старинного рода. Его даже пребывание в Азкабане, не исправило в этом смысле. Вот и получается, что круг моего общения, сплошь состоит из детей, разной степени неадекватности, из которого можно выделить лишь Гермиону, с её немного более зрелым взглядом на жизнь.
Чуть позже, уже немного поддатый Дэн, даже порывался мне ещё налить, но я вовремя отказался, заявив, что пьяный волшебник - это то, что может очень сильно не понравиться окружающим, ибо он опасней обезьяны-блондинки обвешанной гранатами и за штурвалом стратегического бомбардировщика. Даже стал травить анекдот в тему, но, неожиданно, наши посиделки были прерваны.
- Дэн, тебе лучше сейчас всё вот это убрать,- указал я на почти пустую бутылку и стаканы на стойке. В поле чувствительности моей эмпатии обозначились два приближающихся источника эмоций. Один - крайне обеспокоенный, другой - настороженно-любопытный, и не трудно было догадаться, кому они принадлежат.
- Дэ-э-эн,- угрожающе протянула, Эмма Грейнджер, после того, как осторожно заглянула на кухню и узрела весь "натюрморт" с нашим участием. Она смотрела на своего мужа, нехорошо так прищурившись, а Гермиона, выглядывающая из-за её спины смотрела на меня с точь-в-точь таким же выражением, как и у матери. Кажется, сейчас нас будут бить и, возможно, даже ногами...
- Ааа... Ммм... Дорогая... Ты всё не так поняла!- начал он неуверенно с коронной и эталонной фразы всех на свете идиотов, и суетливо попытался спрятать "следы преступления". На что я прикрыл глаза ладонью и, в неверии стал покачивать головой.
- Мы с Мионой волнуемся, места себе не находим, а они тут пьянствуют! Да и вообще! Как ты только до такого додумался? Гарри ведь ещё рано такое пить! - начала распалять себя миссис Грейнджер.
В общем, это воскресенье весело прошло. Женская часть семейства насела на бедного мужика так, что уже под вечер, когда череп мистера Грейнджера выскоблили чайной ложечкой... двумя чайными ложечками, удалось наконец получить необходимые подписи на магическом контракте.
***
Вечером, мы вдвоем стояли перед дверью замкового жилища нашего декана и сейчас, Гермиона действительно волновалась. Примерно как я, когда у нас был разговор с её родителями. Мне же, наоборот, было совершенно фиолетово и, почему-то присутствовала уверенность, что никаких проблем не будет. Гермиону я немного понимал. Для неё Макгонагалл непререкаемый авторитет и пример для подражания, что меня немного напрягает. МакГи жёсткая личность, и видеть рядом с собой личинку такой же я решительно не согласен. Ну это ладно, как-нибудь этот вопрос решу. Моя девчонка в том возрасте, что её возможно и изменить и хоть немного поменять приоритеты. Хотя... Она и сейчас мне по душе, такая как есть, целиком.
Все эти события - ритуал помолвки, беготня с документами, поиск необходимых людей и прочие мои телодвижения, на самом деле были не спонтанным решением, а результатом вдумчивого планирования. Ещё с лета, я продумывал несколько вариантов и, сегодняшний, на данный момент получился на мой взгляд, наиболее удачным и вменяемым. Всё дело в моём жизненно определяемом поступке - стать не простым магом, а именно метаморфом. Есть всё же у метаморфизма очень важная для нас черта - изменчивость. Нестабильность ауры и, вообще, нестабильность самой сущности метаморфа, позволяет игнорировать структурированные магические конструкты, такие как контракты и волшебные договора, впрочем, и неструктурируемые тоже, вроде проклятий, что тоже является очень приятным бонусом.
Так вот, вся эта суета нужна была лишь для одного, снять метку ученика Хогвартса хотя бы на время. Поставить её на ауру против нашего желания заново не получится. Впрочем, я рассчитываю, что след от неё сохранится, и мы будем также восприниматься артефактом замка, как действующие ученики, зато безо всех ограничений, хоть и без мелких положенных преимуществ. Например, Гермиона после этого никогда не сможет стать школьной старостой или мне навсегда будет закрыта дорога в капитаны команды по квиддичу. Короче, внутренняя иерархия волшебной школы будет для нас недоступна, что, по идее, существенно влияет на дальнейшую карьеру в нашем зачуханом Министерстве. Провались оно на хрен к Мордреду! Плевать мне на это змеиное кубло, непонятно кем курируемое и непонятно кому нужное.
- Вот,- я положил на стол, перед пожилой волшебницей пергамент, исчерканный разноцветными волшебными чернилами подписей и аж с тремя печатями. Солидный такой документ.
Макгонагалл, очень быстро пробежалась глазами по тексту, сняла свои очки, и начала устало растирать переносицу.
- Поттеры...- непонятно вздохнула она и стала пристально смотреть на нашу парочку. Гермиона, понурившись, и виновато отводя глаза, стала потихоньку, по миллиметру отступать мне за спину, пока совсем там не затаилась.
- Обычно,- рассеяно сказала она, - С такими бумагами ко мне приходят, в основном, шестикурсники, редко, пятикурсники. Вы же, мистер Поттер, переплюнули всех.
Она, не вставая из-за стола, покопалась в нижнем ящике и выудила из него древнего вида, круглую и потёртую каменную печать, прикоснулась к ней своей палочкой и приложила к пергаменту, после чего быстро в нём расписалась.
Есть! Получилось! Теперь пусть, что угодно говорит и пусть как хочет на мозги капает! У меня уже сейчас - маленькая победа и всё было не зря. Министерский пергамент, на глазах разделился на две своих копии. Всё правильно, так и должно быть. Одна копия поступает в архив Хогвартса, другая отправится с совой в министерство, а последний - оригинал, останется у меня.
- У вас всё, мистер Поттер? - спросила меня профессор.
- Не совсем, мэм. Нам нужно будет отбыть из замка во вторник, примерно на сутки. У меня есть с собой бланк разрешения...
И чего Гермиона переживала? Нормальный у нас декан, даже намёка на какое-либо недовольство или неприятие не было. Документы подмахнула влёт и не задавая лишних вопросов, как и должно быть. Хотя она, вот ведь формалистка, попросила разрешения поговорить наедине со своей, как она выразилась: лучшей ученицей. О чём они говорили минут десять за закрытыми дверями, я не знаю, но Гермиона вышла из кабинета Макгонагалл очень смущённая и задумчивая.